К содержанию                                                                                                                            На главную

Мэг и Серон IV:
«Дело о серийном убийстве в деревне Эрко»
Глава 8 – Фотография

      Две машины и мотоцикл бежали по деревенской улице.
      Сидящий на мотоцикле Ларри ехал на пониженной передаче, чтобы избежать столкновения с двумя медленно идущими впереди автомобилями.
      – Вот мы и поговорили со всеми бандами… Только… – пробубнил он себе под нос.
     
      Чуть раньше…
      – Хорошо. Копы нам тоже сказали вести себя ниже травы. А вы… найдите того, кто убил нашего друга...
      – Мы сделаем всё, что в наших силах.
      Разговор между Дженни и предводителем Волков закончился менее чем за минуту.
      Серон, Дженни и их проводник Нил, покинув дом предводителя, присоединились к остальным и рассказали им подробности переговоров.
      После этого Ларри позвонил из ближайшего магазина с общественного телефона в полицейский участок и спросил, нашли ли они виновного, но удовлетворительного ответа так и не получил.
      Обсудив свой следующий план действий, клуб журналистики, наконец, поддался терзающему их голоду и решил вернуться на дачу.
     
      Как только они вернулись, семеро школьников вымыли руки и направились в столовую. Нила тоже пригласили отобедать, и потому он сел рядом с Дженни.
      Как только все расселись, госпожа Руф вынесла огромных размеров тонкую пиццу. Первая пицца была словно предназначена для любителей мяса – её начинка состояла из большого количества бекона и сосисок.
      – Впереди ещё много вкусного, так что налетайте! Вас ожидает пицца с разными начинками!
      Как только пицца оказалась нарезана на радиальные порции, все тут же голыми руками разложили себе в тарелки по куску. После того как семь человек убрали от блюда руки, на нём осталась лежать всего одна порция.
      – Ната, ты же всё равно собираешься его съесть? Можешь прямо сейчас забрать кусок себе.
      – Ларри, ты самый понимающий в мире человек. Премного благодарствую.
      Наталья забрала последний кусок. Все так проголодались, что начали есть в полнейшей тишине. Как только с первой пиццей было покончено, появилась вторая. В этот раз её начинку составляли ломтики помидоров, ветчина и базилик.
      По мере того как пиццы появлялись одна за другой, клуб журналистики обсудил прогресс, которого они достигли к настоящему времени.
      – На данный момент миссия завершена, – объявил Серон.
      – Более или менее... Но задачу мы всё же не решили. Подозреваемый в убийстве до сих пор не пойман, – согласился Ларри, напомнив притом всем корень их проблемы.
      – Действительно. Но наши действия не пропали зря – мы даже добыли для Дженни новый титул, – с улыбкой произнёс Ник.
      – Ты всё ещё из-за этого злишься? И долго ты будешь продолжать ходить с такой причёской? – спросила Дженни.
      Ник пока ещё не развязал волосы. Он улыбнулся и сказал, что сделает это после обеда.
      – Я считаю, что тебе идёт, – вставила слово Наталья. – Кстати, где ты научился так двигаться? Господин Кац всю дорогу тебя хвалил. Это называется дракой на палках или что-то подобное?
      Мэг тоже присоединилась:
      – Так и есть. Очень неожиданно! Если постараться, то даже у Ника может получиться!.. Простите, я сейчас правильно выразилась на рокшенуксском?
      – Почему бы не расспросить Серона?.. Наш безэмоциональный парень утверждает, что знает об этом достаточно давно, – посоветовала Дженни.
      – Это правда? – взгляд Мэг переместился на Серона.
      – Во время занятий по верховой езде я видел, как он тренируется, – ответил тот, попивая чай. – Он занимается этим с детства.
      Все понимающе закивали. Ник улыбнулся и потянулся за куском пиццы.
     
      После позднего обеда клуб журналистики и Нил в непринуждённой обстановке обсудили, что им делать дальше.
      Размышления о том, стоит ли им ещё раз обратиться в полицию, Ник отверг сразу:
      – У нас нет для них никаких новых идей.
      Все дружно с ним согласились и решили никуда не обращаться. Таким образом, заняться им стало нечем.
      – Так что оставим работу деревенской полиции. Пока на наших глазах не произойдёт следующее убийство или попытка убийства, мы ничего поделать не можем, – произнесла Наталья.
      Все дружно с ней согласились.
      – Не то чтобы мне хотелось ещё одного убийства, – добавила она.
      Кто-то предложил пойти на улицу прогуляться, но…
      – Я думаю, нельзя больше господина Каца заставлять не спать, – произнесла Мэг, и потому все решили остаться на даче.
      – Спасибо тебе Нил, теперь ты можешь идти домой, – отправила мальчика домой Дженни. На всякий случай Литнер вызвалась отвезти и его самого и его велосипед на машине.
      – Большое всем спасибо за помощь, – попрощался Нил и уехал с дачи.
      В конечном итоге, их планы на вторую половину дня огласила Дженни:
      – Поступим так же, как и вчера. Пусть господин Кац тоже отдохнёт.
      Дженни предложила устроить послеобеденный сон. Никто ей не возразил.

* * *

      Пока шестеро членов клуба журналистики и не сомкнувший всю прошлую ночь глаз Кац предавались сну…
      – Благодарю за ожидание! Вот ваши фотографии!
      Владелец деревенского фотоателье приехал на дачу на трёхколёсном автомобиле и передал госпоже Руф большую картонную коробку. Внутри находились снятые клубом журналистики фотографии и проявленная плёнка.
      Госпожа Руф поблагодарила владельца ателье, вручила ему достойную оплату и взяла коробку.
      – Покажу им, как только они проснутся, – сказала она самой себе и оставила коробку на столе в гостиной.

* * *

      – Дом Руфов… Вот и приехал.
      Высунувшись из окна чёрного седана, Хартнетт прочитал фамилию, написанную на табличке у входа. Затем его взгляд упал на большой дачный дом и утопающий в цветах сад.
      – Настоящий дворец. Значит, вот что у них называется дачей… – проворчал он и вышел из машины производства «Джонс Моторз».
      Хартнетта встретила Литнер. Она проводила его в гостиную комнату, по пути проинформировав, что все ещё спят.
      Так как Хартнетту заняться особо было нечем, он, сидя в гостиной, попивал чай и рассматривал роскошную обстановку. На столе он заметил картонную коробку.
      – …
      Но без разрешения открывать её не стал.
      В конечном итоге он задремал в одном из дорогущих кресел, украшающих комнату.

* * *

      Как и прошлым днём, шестеро членов клуба журналистики проснулись в районе семнадцати часов.
      Когда они услышали о посетителе, то направились в гостиную и обнаружили там Хартнетта. Он проснулся и поспешно вскочил.
      – Привет. Я решил воспользоваться вашим предложением, – поздоровался Хартнетт, потирая глаза.
      Члены клуба журналистики расселись вокруг гостя и рассказали ему о прогрессе, которого им удалось достичь днём. После этого они поинтересовались его заданием.
      – Я показал портрет разыскиваемого в большинстве крупных магазинов деревни, но ничего не узнал. Завтра утром я возвращаюсь в столицу, – ответил Хартнетт, отрицательно покачивая головой.
     
      Как только семеро человек принялись пить поданный им чай, госпожа Руф вспомнила:
      – Ах, да! Дженни, ваши фотографии пришли. Я оставила их на столе. Прошу меня извинить, с возрастом память становится всё хуже.
      Шесть пар глаз обратились к картонной коробке.
      – Давайте скорее посмотрим, – радостным голосом предложила Мэг.
      Дженни открыла коробку. Она отложила в сторону пакет с проявленной плёнкой и вынула пачку напечатанных чёрно-белых фотографий. Они оказались напечатаны на больших листах размером в четверть формата, то есть были примерно 25 сантиметров в высоту и 38 сантиметров в ширину. (прим. пер.: в оригинале на японском дано «四つ切ワイド» – это японский стандарт бумаги размером 25,4 на 36,6 сантиметров, так что приведённые Сигсавой цифры несколько отличаются)
      – Пока не начался ужин, мы их сейчас все просмотрим. Кто потратил плёнку на неудачный кадр, тот в качестве наказания пробежит десять кругов по стадиону.
      – Какому ещё стадиону? – поинтересовался Ларри.
      – Хорошо, тогда один круг вокруг деревни.
      – Вот спасибо.
      – Итак, это чьё? – спросила Дженни.
      Стопку из нескольких десятков листов венчала фотография с изображением паркового фонтана и каменной статуи овцы. Фокусировка приходилась на расположенную слева кадра овцу, и таким образом фонтан получился размытым.
      – А-а, это моё, – ответила Наталья. Затем с удивлением на лице спросила. – А почему она лежит первой? Я ведь снимала её последней.
      – Это нормально. При печати меняется порядок расположения, поэтому твоя последняя фотография оказывается сверху... Неплохой, кстати, кадр, – объяснила Дженни.
      – Ничего удивительного, – с гордостью проговорила Наталья. – Я хороша во всём.
      Следующие двадцать фотографий изображали ничем не примечательные сюжеты, типа деревенских ландшафтов или Ларри с его мотоциклом, и сняты все они были безупречно.
      Дженни проверила каждую фотографию, одну за другой. Просмотренный кадр она передавала следующему в очереди человеку. Хартнетт находился в самом конце линии. Он бросал скучающий взгляд на фотокарточку, прежде чем отложить её в стопку.
      Далее пошли фотографии Ларри.
      – Ну вот видите, экспозиция у меня выставлена правильная.
      Ларри и в самом деле правильно выставил экспозицию, вот только на всех его фотографиях был изображён мотоцикл.
      – А вот это пошли мои.
      Фотографии Ника включали в себя макросъёмку овечьей морды, недовольно надувшуюся Дженни, а также Каца с Литнер и их автомобиль. Подчас кадры были либо слишком тёмные, либо слишком светлые, либо расфокусированными.
      – Фотографировать не так легко, как вращать посохом.
      – Для этого требуется интенсивная тренировка, – сказала Дженни.
      Следующими шли её собственные фотографии. Большей частью она выбирала те же объекты для съёмки, что и Ник, только у неё экспозиция и фокусировка были идеальными.
      – Меньшего от президента и не ожидалось.
      – Можешь хвалить меня сколько угодно, но лесть не освободит тебя от специального тренировочного ада.
      Потом пошли фотографии Серона. Почти половина из них содержала в себе безмятежные деревенские виды. Остальные же изображали цветы в саду у Ханны.
      Как и у Натальи, все они были приличного качества и ничем не примечательные. Ни на одной из фотографий Мэг не оказалось.
      – Хм-м… сложно к чему-то придраться, – честно признала Дженни. Волею судьбы оказавшийся ответственным за складывание просмотренных фотографий Хартнетт поправил лежащую на столе стопку.
      Последними шли фотографии Мэг.
      Та фотография, на которой Серону предполагалось держать корову, вышла слишком заваленной по глубине резкости, и в результате чётко получилась только корова. Что же касается самого Серона, то его на кадре с трудом узнали даже друзья.
      – Ой… Серон, прости.
      С другой стороны, все фотографии цветов в поместье Лоуренс вышли идеально и получили от Дженни высокую оценку.
      – Замечательная работа, Мэгмика. Я чувствую, как фотографии излучают твою любовь к цветам.
      – Хе-хе-хе. Приятно, когда тебя хвалят.
      Наконец, последняя фотография. Ну, то есть, та, которая была снята самой первой. На ней был изображён сад, сфотографированный снаружи ворот.
      – Эта тоже хорошо получилась.
      – Спасибо, Дженни.
      Последний кадр также прошёл всю цепочку до Хартнетта. Тот бросил на изображение быстрый взгляд.
      – Это всё? – спросил он, помещая фотографию на вершину стопки.
      После чего…
      – Ха-а?
      Он снова её подобрал.
      Хартнетт поднёс фотографию к глазам – в особенности его заинтересовала правая сторона изображения. Он разглядывал её почти три секунды, но никто из клуба журналистики этого даже и не заметил.
      – Нам надо устроить ещё одну фотосессию. В следующий раз пойдём одной группой, – объявила Дженни. Все с ней согласились.
      А затем…
      – А-а-а! – закричал Хартнетт. Клуб журналистики вздрогнул от неожиданности. Мэг, только-только взяв в руки чашку с тёплым чаем, немного чая пролила себе на колени.
      – Что случилось, господин Хартнетт? Вы нас напугали, – спросил Ник.
      – Где?! – поменявшись в лице, громко потребовал ответа Хартнетт. – Дом на фотографии – где он находится?!
      – Недалеко отсюда… А что? – ответил Серон.
      Хартнетт протянул ему фотографию и указал на правую сторону изображения.
      – Этот человек, вот здесь!
      Серон посмотрел на находящееся среди цветов повёрнутое в профиль лицо садовника Хамплтона.
      – Ну да. Он работает в том доме садовником… подождите, вы хотите сказать...
      Серон тут же понял, что из этого следует. Широко раскрыв свои серые глаза, он уставился на сидящего прямо перед ним следователя Федеральной полиции.
      – Да! Именно это я и хочу сказать! – с лицом хищника ответил Хартнетт. – Это он! Этого человека я и разыскиваю!
     
      – Э-э!.. – Ха-а? – Хм? – Чего?
      Все, начиная с Мэг, но кроме Серона, воскликнули от удивления.
      – Что происходит? Мы тоже хотим знать, – от лица всех поинтересовалась Наталья.
      Хартнетт бросил фотографию на середину стола и все дружно принялись её изучать.
      – Человек на кадре справа! Это убийца, за которым охотится Федеральная полиция!.. Вот, посмотрите, – Хартнетт вынул из кармана пиджака ориентировку.
      Под надписью «особо опасный разыскиваемый преступник» располагались фотографии сурового человека средних лет возрастом. Фотографии были сделаны в анфас и профиль.
      Мужчина среднего возраста с бородой и вчерашняя фотография Хамплтона – в расположенных в профиль лицах напрочь отсутствовало сходство.
      Само собой, человек в ориентировке выглядел моложе и взгляд у него был более угрожающим. Но даже с учётом истекшего времени, он сильно отличался от безбородого и сухопарого Хамплтона.
      – Вы уверены? Они же совершенно не похожи, – высказала своё честное мнение Наталья.
      – И я тоже… Я тоже не вижу сходства… – согласилась Мэг.
      – … – Ник же попросту недоумённо склонил голову на бок.
      Серон ещё раз изучил обе фотографии, после чего сдался:
      – Аналогично, я тоже не вижу ничего похожего, – произнёс он с полной уверенностью в своих словах.
      – Дайте посмотреть, – наконец произнесла Дженни, потянувшись за обеими фотографиями. Она разглядывала их около трёх секунд. – Это один и тот же человек, – произнесла она неоспоримым тоном, словно бы только что попробовала на вкус разницу между солью и сахаром и уверенно показала «это – соль».
      – Почему ты так считаешь? – поинтересовался Серон. Ответ Дженни последовал незамедлительно:
      – Его уши.
      – Уши?
      Серон ещё раз сравнил фотографии.
      – О… – он всё понял за одну секунду.
      У мужчины на ориентировке и у Хамплтона в саду…
      У обоих были большие, широкие, загнутые внутрь уши, с висящими мочками. То есть, форма их ушей была идентичной.
      – Форма ушей у всех людей разная. И как только человек вырастает из подросткового периода, вид его ушей до конца жизни больше уже не меняется. Этот факт обнаружили совсем недавно, – дополнила пояснение Дженни.
      – Да! Это он! Я его нашёл! Он найден! – какое-то время радостный голос Хартнетта эхом разносился по гостиной.
      – Госпожа Ханна в опасности! – вмешалась Мэг, прерывая его ликование.
     
      – Дом находится неподалёку отсюда и принадлежит Ханне Лоуренс. Изображённого здесь мужчину зовут Хамплтон, он работает у неё садовником и та ему всецело доверяет. Вероятно, он скрывает от неё своё прошлое, – объяснил Серон.
      – Спасибо… Проклятье! Поверить не могу, что та глупая телефонная шутка оказалась правдой! – произнёс Хартнетт, дрожа от возбуждения.
      – Если наводка оказалась правдой, то телефонной шуткой теперь её точно не назовёшь, – заметил Ник, но его комментарий все проигнорировали.
      – Ч-что же нам делать? Это опасно! Госпожа Ханна в беде! Это очень опасно! – Мэг почти впала в истерику.
      Хартнетт взял свои эмоции под контроль и занял своё место на диване:
      – У нас есть от чего отталкиваться. Спасибо вам. Теперь, когда мы знаем правду, осталось только принять меры.
      – А это значит! – заговорил Ларри. – Значит, это он виновен в тройном убийстве?
      – Мы этого пока утверждать не можем, – ответил Хартнетт. – Спросим его, когда арестуем.
      – Точно, – пробубнил себе под нос Ларри.
      – Но что вы собираетесь предпринять? Подождать подкрепления? – спросила Дженни.
      – До ближайшего отделения Федеральной полиции на машине займёт примерно три часа езды. Можно, конечно, попробовать попросить помощи у местной полиции, но… – Хартнетт состроил кислую мину.
      – Садовник насторожится в ту же секунду, как заметит полицейские машины. Он наверняка захватит госпожу Лоуренс в заложники. Он ведь и на такое способен? – заметил Ларри.
      – Совершенно верно, – подтвердил Хартнетт.
      – Тогда, быть может, мы пригласим госпожу Ханну к нам на дачу? – предложил Серон. Он перевёл взгляд с Хартнетта на Мэг. – Мы с Мэгмикой вчера приятно провели с ней время за беседой. Можно позвонить госпоже Ханне по телефону и пригласить её в гости. Скажем, что хотим передать ей копии наших фотографий, а заодно поблагодарить её за гостеприимство. Такой предлог не вызовет подозрений.
      – Действительно. С ней ещё кто-нибудь живёт? Может, горничные или слуги?
      – Мы вчера никого не видели. Хотя, это всё-таки неопределённо… – замялся Серон. Увидев его замешательство, Дженни неожиданно подскочила со своего места и выбежала из гостиной.
      Несколько десятков секунд спустя девочка вернулась.
      – Я спросила тётушку! У госпожи Лоуренс нет живущей с ней горничной. Она приходит к ней раз в неделю провести дома уборку. Хотя садовник всё же живёт с ней, – донесла она разведанную информацию.
      – Ты очень сильно помогла. Спасибо тебе, Дженни… Теперь осталось только выманить её наружу и окружить дом, – произнёс Хартнетт.
      – Я тоже помогу, – вызвался Серон. – Я могу позвонить и пригласить её на ужин.
     
      Так как никто не смог придумать иного плана, они ухватились за идею Серона позвонить Ханне.
      Клуб журналистики ничего не сказал о своих намерениях господину и госпоже Руф, за исключением того, что они хотят, чтобы к ужину было добавлено блюдо ещё на одну персону. А вот Кацу и Литнер они подробно всё объяснили, и те, хотя и оказались сильно удивлены, но с доводами согласились.
      – Но, – предупредил Кац, – если госпожа Лоуренс не ответит на звонок, я не допущу, чтобы вы сами отправились за ней. Госпожа Дженни, пока данный инцидент не будет исчерпан, я не позволю никому из вас покинуть территорию дачи.
      Затем пришли к соглашению, что если Ханна попросит приехать за ней на машине, то Кац, Хартнетт и Серон съездят её заберут.
      – Подождите, а если эта ваша госпожа Ханна откажется от приглашения? – спросила Наталья.
      – Специальная штурмовая группа Федеральной полиции возьмёт усадьбу в кольцо. Чтобы даже мышь не могла покинуть помещение. Если понадобится, всю работу возьмёт на себя снайпер, – с наполненным болью выражением на лице произнёс Хартнетт.
      – Как же так! Как же так! Как же так! – Мэг повторяла одни и те же слова. Хартнетт с непреклонным лицом повернулся к ней:
      – Подобного шанса у нас больше не будет. Если сейчас его упустим, то вероятно нам придётся ждать ещё пятнадцать лет, прежде чем снова его найдём.
      – Я знаю… Я всё знаю, но прошу вас, пусть госпожа Ханна не пострадает! Я вас прошу! – взмолилась Мэг. Хартнетт улыбнулся и ей подмигнул:
      – Об этом не переживай. Ты же помнишь, что он всё ещё в неведении, что мы его раскрыли? Он нашёл себе удобное место садовника, поэтому не станет так сразу отказываться от безопасной жизни.
      – Д-да, это верно, – ответила Мэг, уже не так сильно паникуя.
      Наблюдая за немного успокоившейся Мэг, Ник тихим голосом указал Серону на ложь Хартнетта:
      – Это только в том случае, если три убийства не его рук дело. Если же его, то он, вероятно, готов сбежать в любой момент. Ситуация сейчас напряжённая.
      – Да, я знаю. Мне нужно постараться сделать так, чтобы она приняла приглашение… – согласился Серон.
      – Да ладно тебе, – улыбнулся Ник. – Я уверен в том, что у тебя всё получится.

* * *

      [Вы дозвонились к Лоуренс. Я вас слушаю.]
      – Добрый вечер, госпожа Ханна. Это Серон Максвелл. Я вчера утром отнял у вас немного времени, чтобы пофотографировать ваш сад.
      [Ой, неужели тот самый Серон. Ты ещё приходил ко мне с милой собеильской девочкой, Мэгмикой.]
      – Да, тот самый. Я вас не отвлекаю?
      [Ничуть. Можешь говорить.]
      – Мы собираемся устроить небольшой званый ужин на даче, управляемой четой Руф. А ещё мы получили напечатанные фотографии, и Мэгмика настояла на том, чтобы во что бы то ни стало пригласить вас. Прошу прощения за внезапный звонок, но если вы вдруг ещё не ужинали, не хотели бы вы присоединиться к нам?
      [Вот так так... Звучит прекрасно. Если я вам не помешаю, то с удовольствием приду.]
      – Благодарю вас. Уверен, Мэгмика тоже будет довольна.
      [Как и я. Жду не дождусь ещё раз поговорить с этой милой девочкой. К какому времени мне подойти?]
      – Эм-м… Ровно через один час, к семи часам вечера вас устроит?
      [Да, идеально.]
      – Может, нам стоит заехать за вами на машине?
      [Спасибо, но не надо. Люди должны ходить собственными ногами, пока у них есть такая возможность. А вот обратно у вас получится меня отвезти?]
      – Можете не сомневаться! В таком случае, мы с нетерпеньем ждём встречи с вами.
      [Да… До скорой встречи.]

К главе 7                                                                                                                              К главе 9