Восьмой день седьмого месяца 3305-го года по Всемирному календарю.
      Наступило утро второго дня репетиционного лагеря. Над головой, куда ни глянь, сияло голубое небо – не было видно ни единого облачка.
      Серон Максвелл и Ларри Хепбёрн сидели в кафетерии общежития. Как и вчера на них были надеты спортивные костюмы. И, как и вчера, друзья сидели лицом друг к другу на отдалении от театрального клуба.
      На подносе Серона находились бекон с яйцами, отварные овощи и поджаренный тост. Поднос Ларри нёс на себе второе блюдо из меню завтрака, а именно – отварные овощи с салатом из тушёной курицы, а так же гору рисовых хлопьев с молоком.
      В своей обычной манере Ларри помолился за павших в бою.
      – Спасибо за ожидание. Приступим, – наконец произнёс он.
      – Несомненно. Тем более что выглядит очень вкусно. Так как завтрак это самый важный приём пищи, то давайте как следует позавтракаем, – последовал ответ.
      – Я не с тобой разговаривал, – проворчал Ларри, нахмурившись глядя на сидящего рядом с Сероном длинноволосого мальчика.
      На Николасе Браунинге была надета рубашка с вышитой на ней фамилией школьника. Его длинные волосы, завязанные в одинарный конский хвост, спускались вдоль спины. И, как обычно, если заранее вас не предупредить что он мальчик, то вы вполне можете увидеть в нём девочку.
      Ник и Серон сидели рядом друг с другом и перед ними стояли подносы с одинаковым меню.
      Серон, по-видимому, не собирался вступать в разговор. Он откусил кусок от своего намазанного черничным вареньем тоста. Раздался приятный хруст.
      – С сегодняшнего дня я тоже буду ночевать в общежитии. Вот только, к сожалению, в одноместной комнате, – улыбнулся Ник.
      – Это вовсе не означает, что сегодня ты должен завтракать в школе. Мог бы и дома поесть.
      – Нужно как можно раньше начинать привыкать к жизни в общежитии, ты так не считаешь? И чем скорее, тем лучше.
      – Это вовсе не означает, что ты должен завтракать с нами. Иди к театральному клубу.
      – Просто вы выглядели такими одинокими, что я подумал, если вас оставить одних, вы можете умереть.
      – Благодарю за заботу. Тебе стоит сходить проверить зрение. И чем скорее, тем лучше. Быстрее поправляйся.
      – Шучу-шучу. Если честно, когда я сел с театральным клубом, то меня засыпали столькими вопросами, что я нашёл это несколько докучающим. Хотя, я очень ценю всё их внимание ко мне.
      – Ты прямо как Серон.
      – Наверное, так и есть. Но я могу сказать, что некоторое число девочек как мне кажется, смотрело и на тебя, Ларри.
      – Ты это к чему? Неужели нарываешься на драку?
      – Нет-нет. Я просто пытаюсь сказать, что тебе стоит больше обращать внимание на собственную привлекательность.
      – …Только не говори, что ты увлекаешься парнями.
      – Вовсе нет. И даже если бы увлекался, всё равно ты не в моём вкусе.
      – Так и есть, ты всё-таки нарываешься на драку.
      – Ерунда. Я не склонен принимать участие в кулачных боях.
      – Даже если бы мне по какой-то причине нравились парни, тебя бы я отшил в первую очередь.
      – Ах, в таком случае мы с тобой полностью солидарны. Существует хорошая рокшенуксская поговорка «рыбак рыбака видит издалека».
      – Понятия не имею, чего там существует. Я солдат, а не поэт.
      – Да, я это знаю. Все слышали о семье Хепбёрн.
      – Спасибо. Хотя, о твоей семье я такого сказать не могу.
      – Мои родители преподают в Столичном федеральном университете. Мой папа профессор языковедения, а мама профессор экономики. Ещё есть две сестры-близняшки на четыре года старше меня. В данный момент они учатся в женском университете.
      – Под словами «такого сказать не могу» я имел в виду «знать не знаю, и знать не желаю». Или же мои слова для тебя не понятны? Ну так спроси у своего папаши их значение.
      – Как же быть? Точно, приглашаю тебя к себе в гости, чтобы ты сам спросил.
      – Не приду. Как ты вообще до такого додумался?
      – Значит, идёт только Серон. Полагаю, надо будет предупредить горничную, чтобы та приготовила всего одну лишнюю кружку к чаю.
      – Что? То есть, Серон уже идёт?
      – Судя по общему течению нашего разговора, так и есть.
      – Николас, скажи мне, пожалуйста, ты вообще на каком языке разговариваешь?
      – Можно просто Ник. Мы же с тобой друзья.
      – Надо же. Ну, раз мы друзья, будешь вместе со мной каждый день делать по сто приседаний и двести отжиманий, Ник?
      – Я предпочту сидеть на месте и смотреть, как это делаешь ты.
      – Да ладно тебе, не стесняйся. Приходи как-нибудь ко мне в гости, и я проведу для тебя спортивную тренировку. Кстати, мой брат – даже ещё более помешанный на тренировках, чем я – скоро вернётся домой.
      Дружеские подколки Ника с Ларри продолжались ещё некоторое время.
      – Ларри, Ник. Вам лучше поторопиться с завтраком, если не хотите опоздать, – вставил фразу Серон, покончив с двумя кусками тоста.
      – Вот чёрт! Учительница Кранц страшна в гневе.
      – Не то слово. Давай поторопимся.
      И Ларри с Николасом в скором темпе набросились на завтрак.
     
      Театральный клуб и трое помощников едва успели убрать свои подносы и направить стопы в спортивный зал, как получили известие.
      – Президент, беда! – в кафетерий с криком вбежала участница театрального клуба.
      – Что случилось? На тебе лица нет, – спросил Артур, подходя к ней.
      – Учительница Кранц сегодня на репетиции не появится!
      – Что? Почему?
      Участников театрального клуба данное известие повергло в шок. Серон, Ларри и Ник вместе с театралами слушали объяснение девочки:
      – Её мама сегодня утром упала с лестницы и тяжело пострадала. У неё сломана нога. Учительница Кранц сразу поехала к ней, успев только позвонить в учительскую господину Мардоку.
      – А где живёт мама учительницы?
      – Вроде как в городе Ладжимте.
      – Это почти в ста километрах от столицы, – уточнил Артур.
      – Да. Учительница Кранц сказала, что пробудет там до вечера и поэтому она отменяет сегодняшнюю репетицию. Учительница извиняется за вынужденный простой.
      – Всё ясно… ну что же, тут мы бессильны что-либо изменить. Я слышал, что отец учительницы умер давным-давно, так что приглядеть за её матерью скорее всего больше некому.
      – И что нам тогда сегодня делать, президент? – с обеспокоенным лицом поинтересовалась София.
      – Мы не можем репетировать без учительницы, так что на сегодня репетицию пропустим. Но без дела сидеть не будем, а поможем в общежитии доделать декорации. Оркестр и клуб хорового пения скорее всего уже пришли, поэтому мы должны объяснить им ситуацию. Они вольны либо устроить независимую от нас репетицию, либо идти отдыхать, – не теряя времени на размышления раздал инструкции Артур.
      – Понятно. Хорошая идея, – кивнула София, затем попросила нескольких участников клуба передать сообщения оркестру и хористкам.
      Посланники тут же покинули кафетерий.
      – А нам что делать? – спросил Ларри у Артура.
      – Вы с Сероном – и Ник вместе с вами – на сегодня можете быть свободны. Простите, что всё случилось так внезапно. Можете наслаждаться каникулами, а завтра утром снова встретимся в спортивном зале.
     
      – Как-то совсем неожиданно у нас выдался выходной.
      – Это точно.
      Ларри с Сероном остались сидеть в кафетерии.
      Участники театрального клуба ушли. Обслуживающие кафетерий тётушки тоже отсутствовали – перед тем как начать готовить обед у них был перерыв.
      В кафетерии царили тишина и запустение, нарушаемые лишь Ларри, Сероном и…
      – Давайте проведём время за разговорами?
      …улыбающимся Ником. Между ними на столе располагался чайник и три чашки с чаем.
      Ларри поднял свою чашку и, указывая на сидящего рядом с Сероном длинноволосого мальчика, спросил:
      – Ты почему не пошёл с театральным клубом?
      – Потому что я в нём не состою, – незамедлительно ответил Ник.
      – Хм… – неодобрительно посмотрел на него Ларри и отхлебнул чая.
      – В принципе, я не против вернуться в комнату и почитать, – произнёс Серон. – Но вам двоим такое развлечение, наверное, покажется скучным? Хотите, сходим в кино? Потом пообедаем в городе чем-нибудь вкусным, а затем пройдёмся по магазинам. Я бы хотел зайти в книжную лавку.
      Ларри и Ник с радостью согласились на это предложение:
      – Без проблем!
      – Прекрасная идея.
      – Ты тоже идёшь? Впрочем, без разницы.
      – Значит, отправляемся сразу, как закончим с чаем, – выслушав их, произнёс Серон.
      И в этот самый момент…
      – Ага! Вы здесь! Так и знала, что вы здесь!
      Сильный женский голос эхом разнёсся по кафетерию.
      Серон поднял глаза. Ларри обернулся назад на голос.
      – Кто же это может быть? Не представите нас друг другу? – поинтересовался Ник.
      Посетителем кафетерия оказалась высокая девочка в очках – Наталья Штейнбек. В отличие от вчерашнего дня, на ней были надеты удобные для передвижения голубые брюки и белая рубашка с длинным рукавом.
      По проходу между столами Наталья направилась прямиком к мальчикам.
      – Доброе утро, Нася.
      – Йо, Ната.
      Так поприветствовали её Серон с Ларри.
      – Привет мальчики и… девочка, – произнесла Наталья, отступая на шаг в сторону.
      – Д-доброе утро.
      Спрятавшись за спиной Натальи, позади стояла Штрауски Мэгмика.
     
      – Рядовой Хепбёрн, принеси две чистые чашки и добавочный чайник с горячим чаем. Да поторапливайся, не заставляй дам ждать. Шагом марш.
      – Ах, т-ты…
      Не способный противостоять отданным Натальей в военном стиле приказам, Ларри с неохотой поднялся со стула.
      Наталья заняла его место и усадила на соседний стул Мэг. Сегодня, как и мальчики, Мэг пришла в своём спортивном костюме. На груди была вышита её фамилия «Штрауски».
      Напротив Мэг никто не сидел. На первый взгляд такое размещение казалось несколько странным, но Мэг села на стул без возражений.
      Чтобы начать разговор, Серон сделал глубокий вдох, глянул на Мэг и…
      – Доброе утро. Рад с вами познакомиться. Меня зовут Николас Браунинг, я учусь в девятом классе. Пожалуйста, называйте меня Ник. Я приехал вчера днём на помощь театральному клубу, – самостоятельно представил себя Ник. Серон тихо выдохнул.
      – На секунду я подумала, что ты Ларрина подружка. Я Наталья Штейнбек, но то можешь звать меня Нася. Мы с тобой одного возраста.
      – Меня зовут Штрауски Мэгмика. Я приехала из СоБеИль. И я тоже учусь в девятом классе. Рада с тобой познакомиться, – слегка скованно произнесла Мэг.
      – Ах да, совсем забыла. Ещё я состою в оркестре. Мы обеспечиваем музыкальное сопровождение театральной постановке. А Мэг в клубе хорового пения и тоже помогает театралам.
      – Понятно. Нася, Мэгмика, мы очень надеемся на вашу поддержку.
      Серон перевёл взгляд на Ника, но никаких действий не предпринял.
      – Держи свой чай, Ната. Мэгмика, прости, что заставил тебя ждать, – произнёс Ларри, подавая принесённые с собой для девочек чайник с чаем и чашки. При этом с Мэг он себя вёл намного деликатнее, чем с Натальей.
      – Что за дискриминация? Спасибо.
      – Б-большое спасибо. Приятного аппетита.
      – …Не вернёшь мне место? – спросил Ларри. Наталья тут же ответила:
      – Садись напротив, эта сторона принадлежит девочкам. Или ты один из нас? Короткая причёска тебе очень идёт.
      – Чёрт…
      Ларри обошёл длиннющий стол вокруг и появился с другой его стороны.
      Он подумал было поменяться местами с Сероном, чтобы тот сел напротив Мэг, но это выглядело бы слишком подозрительно, поэтому он эту идею отбросил.
      – Ну вот.
      Ларри сел рядом с Сероном, другими словами – напротив Мэг.
      Наталья передала ему его чашку.
      – Спасибо. Вы слышали про учительницу Кранц? – поинтересовался Ларри, принимая чашку.
      – Ага. Узнала сразу, как пришла в школу. Кто-то предложил устроить нам независимую репетицию, но мы выбрали отдых. Так что все сразу побросали свои инструменты и отправились по магазинам. Всем захотелось развлечься, – кивнула Наталья.
      – Клуб хорового пения тоже решил сегодня отдыхать. Мои старшие товарищи ушли домой. Я решила поступить как они, но только попыталась позвонить водителю, как встретила Наталью в корпусе школы.
      – Вот я и прихватила её с собой. Я смотрю, вы тут тоже скучаете.
      – Так держать, Ната, – подумал Ларри, но вслух не произнёс. Вместо этого он ей слегка улыбнулся.
      Серон про себя завалил Наталью всеми словами благодарности, которые он только мог вспомнить, но внешне это ничем не выдал.
      – Ты совершенно права. Серон только что предложил нам пойти посмотреть кино, потом пообедать и пройтись по магазинам, – подал голос Ник.
      – Неплохая идея. Давненько я фильмов не смотрела, – согласилась с предложением Наталья, а вот Мэг извиняющимся тоном произнесла:
      – Простите… я взяла не слишком много денег с собой. Посмотреть фильм ещё хватит, но сходить на обед уже не получится…
      – Вообще не вопрос.
      – Об этом не переживай.
      Так одновременно ответили Наталья с Ларри. Они синхронно посмотрели на Серона:
      – Серон угощает.
      – Серон угощает.
      В этот раз они даже ответили одинаково.
      – …
      Глаза Серона на миг расширились от удивления, после чего: «Д-да! Хорошо. Сегодня моя очередь!» – согласился он.
      – А? Эт-то… мне как-то неудобно! – только торопливо произнесла Мэг, как Наталья тут же положила свои руки ей на плечи. Чашка в руках Мэг задрожала. – Ой!
      – Не волнуйся. Серон сам сказал, что за всё заплатит. Тем более что он у нас тоже из богатеньких.
      – Но я… это…
      – Ну же, – глядя на колеблющуюся Мэг, Ларри быстро ткнул Серона локтем, принуждая того к разговору.
      – В общем… я… – призывая всё свою смелость, начал было Серон.
      – Есть здесь кто-нибудь?! – как чей-то громкий крик разнёсся по кафетерию.
     
      – Ага, есть! Вы тоже сойдёте!
      В этот раз мальчики посмотрели в сторону источника голоса, а девочки оглянулись в его направлении.
      – Народ! Я иду к вам! Вы только посмотрите, что я принесла!
      Громким посетителем кафетерия оказалась невысокая рыжеволосая девочка. Дженни Джонс – президент и единственный участник клуба журналистики. Сегодня она пришла не в школьной форме, а в лёгких джинсах и зелёной рубашке с длинным рукавом.
      В руках девочка держала большую папку для документов.
      – Это ещё кто такая?
      – Точно, Ната, ты же с ней ещё не сталкивалась.
      – Я тоже с ней незнакома. Кто она?
      – Ник, твой выход.
      – С удовольствием. Это Дженни Джонс – президент клуба журналистики.
      – А-а, клуб жёлтой прессы, – протянула Наталья.
      – Почему ты его так называешь? – спросила Мэг.
      – Слышала когда-нибудь о публикующей только враньё школьной газете?
      – Да, я слышала про обманывающие газеты от старшеклассниц. Клуб журналистики нелегально помещает их на доску объявлений, даже не получая на это разрешение. Это она их делает?
      Разговор в этом ключе продолжался до тех пор, пока Дженни, наконец, к ним не подошла. Она с такой силой хлопнула папкой по столу, что задрожали чашки.
      – Вы только посмотрите!
      – Ты чего? Осторожней! – произнёс Ларри, отставляя чашку в сторону.
      – Заткнись и посмотри внимательно! – с серьёзным лицом прокричала Дженни.
      – Дай хотя бы нам всех с тобой познакомить. Это Наталья из оркестра и Мэгмика из клуба хорового пения. Мэгмика приехала из СоБеИль.
      – Привет. Я Наталья Штейнбек.
      – Здравствуй. Я Штрауски Мэгмика.
      – Дженни Джонс, – кратко бросила Дженни. – А теперь, смотрите!
      Она открыла папку. Внутри оказалось несколько напечатанных на больших листах фотобумаги чёрно-белых фотографий.
      Дженни разложила фотографии по вертикальной оси в ряд.

     – Это старое здание, – произнёс Серон, узнав объект на фотографии.
      – Ага. То самое, которое используют под склад, – уточнил Ларри.
      – Именно. Старое здание на отшибе школьной территории, – подтвердила Дженни.
      Фотографии показывали в полный рост и в деталях старое трёхсотлетнее строение. Все изображения вышли чёткими, потому что фокусировка оказалась идеальной.
      – Для чего ты хотела, чтобы мы их увидели? – спросил Ник.
      – Здорово получилось. Отличная работа, – произнесла Наталья.
      Зачарованная Мэг молча разглядывала изображения.
      – Вот здесь! Приглядитесь внимательней! – Дженни протиснулась между Сероном и Ником, и пальцем указала на крупный план фундамента здания. (прим. пер.: что интересно, на рисунке она стоит сбоку от Мэг, по другую сторону стола от парней, и это верно, потому что «женская» половина стола находится как раз со стороны двери)
      На фотографии были изображены стена и почва под ней, а также расположенные на одинаковом расстоянии друг от друга три зарешеченных окна в стене. Так как выдержка кадра соблюдена идеально, то на фотографии всё было хорошо видно.
      Тонкий палец Дженни указывал на центральное окно.
      – Хм-м? Что там…
      – О-ой! – пронзительный крик Мэг не дал Ларри закончить фразу.
      – Ах!
      – Ох!
      Напуганные вскриком Мэг Серон с Натальей посмотрели на девочку. Её руки прикрывали рот.
      – …
      Лицо Мэг побледнело, а тело била мелкая дрожь.
      – Там снято что-то странное?.. – чтобы лучше разглядеть изображение, Ларри наклонился поближе к фотографии. Серон, Наталья и Ник последовали его примеру. (прим. пер.: в данном месте я исправил опечатку, сделанную в японском оригинале. Дело в том, что в оригинале на японском в первом предложении над столом нагибается Ник, а в следующем предложении снова упоминается он же «Серон, Наталья и Ник…»)
      – Ого! – Ох! – Хм-м? – Ах!
      Они одновременно заметили неладное.
      На фотографии…
      …между железных прутьев, виднелось лицо.
      Из-за окружающей темноты его трудно было разобрать. Но большие глаза давали ясно понять, что лицо принадлежит человеку.
      На прекрасно заметных белках глаз, словно глубины океана темнели зрачки. А при ближайшем рассмотрении проступали и нечёткие черты лица.
      Какое выражение отображено на лице, сказать было невозможно. Но, судя по всему, лицо принадлежало мужчине, хотя полной уверенности в том не было.
      Лицо располагалось практически по центру фотографии и словно из чёрной дыры смотрело прямиком на зрителя.
      – Что за чёрт?! Там в подвале кто-то есть! Не смотри на меня! – закричал Ларри.
      – Какое… неприятное зрелище, – честно выразил свои мысли Серон.
      – Определённо, жуткое, – согласился с ним Ник.
      Наталья схватила трясущуюся от страха Мэг за плечи:
      – Ух, как же я напугалась. Аж холодок по коже прошёл, – затем она добавила своим обычным тоном. – Неплохо, Дженни.
      – Что? А-а, всё понятно.
      Ларри, а за ним и Серон с Ником быстро пришли в чувство.
      – Вот оно что. Действительно, сделано очень хорошо.
      – Не то слово, Серон. На мгновенье меня обуял ужас, – подтвердил Ник.
      – Ты разместила на заднем плане фотографию с лицом, а потом снова её сфотографировала, правильно? – предположил Ларри.
      Мэг вытянула шею вперёд и, часто моргая, повторно изучила фотографию.
      – Значит, эта фотография фальшивая? Я очень сильно удивилась, – она встретилась взглядом с глазами мужчины за решётчатым окном. – Ох… но он по-прежнему очень пугает, – призналась девочка.
      – П-подождите! – воскликнула Дженни. Серон с Ларри от неё отшатнулись, потому что она крикнула им прямо в уши. – Не делайте поспешных выводов! Вы чего?
      – Да хватит уже. Тебе удалось нас напугать. Теперь напишешь об этом в газете? – Ларри полностью потерял интерес.
      – Вы не понимаете! – не утихал гнев Дженни. – Это не ретуширование!
      – Да-да-да. У тебя получилась очень качественная работа, можешь быть довольна. Даже я испугался, – улыбнулся Ник.
      – Балда! Я сняла её вчера днём, сразу после того, как меня выпнули из спортзала! Проявила её вечером и сразу пошла домой, а напечатала только сегодня рано утром! Так что она наисвежайшая! Она даже ещё просохнуть не успела! Говоришь, что я её ретушировала? У меня не было времени её править! – настаивала на своём Дженни.
      – Что?.. – улыбка Ника растворилась.
      Он ещё раз рассмотрел фотографию. Он с серьёзным лицом тщательно её изучил. Затем Ник посмотрел на стоящую рядом Дженни:
      – Правда?..
      – Ещё бы!
      Наступил краткий миг тишины…
      – Ва-а-а…
      Вопли трёх мальчиков и двух девочек наложились друг на друга и эхом пронеслись по просторному кафетерию.
     
      – П-постой-ка! – завопил Ларри, вскакивая на ноги. Его стул с громким стуком упал на пол.
      Ник с нерешительным взглядом продолжал разглядывать фотографию. Наталья обняла Мэг, у которой от страха стучали зубы. Серон взволнованно на них посмотрел, потом повернулся к Дженни.
      – Чего? – спросила девочка.
      – Что значит чего? Это ещё кто на фотографии? – возмутился Ларри.
      – А я-то откуда знаю?! Я заметила его только сегодня утром, когда напечатала кадр! Меня саму чуть инфаркт не хватил!
      – Э-это ведь человек!
      – Оно и так понятно, что человек!
      – В этом здании – на складе – никто не должен находиться. Тем более что подвал у него даже не используется!
      – И без тебя знаю!
      – А что на других фотографиях? Он на них есть?
      – Только на этой! Я всю плёнку с той съёмки обыскала с помощью увеличительного стекла, но он есть только на одной фотографии!
      Громкая перепалка Ларри с Дженни продолжалась ещё некоторое время. Неожиданно, тихий голос Серона вмешался в их разговор:
      – Дженни, можно у тебя кое-что спросить?
      – Слушаю тебя, темноволосый сердцеед.
      – Зови меня по имени. Вчера утром мы с Ларри видели у склада нескольких рабочих в голубых комбинезонах. Может быть, это один из них?
      Ларри поднял упавший стул и с утвердительным кивком сел на место:
      – Ага! Так и есть! Какой-нибудь Хартнетт. Этого типа с неприятным взглядом нам представляли вместе с учителем Мардоком. Он должен замуровывать решётчатые окна.
      – То есть, ты считаешь, что внутри находится его бригада? – поинтересовался Ник.
      – Ну а кто ещё это может быть? Единственные, кому разрешено брать ключи от здания, это учителя да рабочие. Так что если люди работают в подвале, то вполне логично, что они могут случайно попасть в кадр. Таинственная загадка решена! Ух и страшная она была, скажу я вам, – объявил Ларри, но…
      – Ничего подобного, – незамедлительно отвергла его предположение Дженни.
      – Почему? – обиженно переспросил Ларри.
      Глаза всех присутствующих обратились к Дженни. Девочка равнодушно ответила:
      – Чтобы поснимать здание, я обошла его по периметру, и рядом с ним никого не было. Кроме того, и парадная и задняя двери были крепко заперты на замок. Разве что только люди зашли внутрь для работы, а снаружи их кто-то запер…
      – …
      Ларри не нашёл, что на это ответить.
      – Такое вряд ли возможно – подал голос Серон. – Тогда, кто это может быть?
      – Вот про это я и пришла у вас спросить! Кто-нибудь из вас знает, кто он такой? – задала вопрос Дженни, оглядывая присутствующих.
      Но ни у кого не нашлось для неё ответа.

К главе 5                                                                                                                               К главе 7